Андрей Ромашевский про самую пивную партию Беларуси и молодежную тусовку 90-х
Поколение, активная молодость которого прошла на громких митингах начала 90-х, давно уже живет другой жизнью. Место пивных тусовок и дерзких акций в центре Минска заняли семья да работа. Единицы сохраняют провокационный стиль в наружности, так же оторвана как и 15 лет назад одеваются, отказываются стричь длинные, но редкие уже волосы, либо наоборот растят бороду. Большинство 30-40-летних видят только офис да семью, а про горячие студенческие годы с митингами на площади Независимости вспоминают с умилением во время редких посиделок в дорогих барах в Беларуси или уже за рубежом.
Андрея Ромашевского можно назвать одним из тех, о ком легенды ходят еще до сих пор, хотя он уже давно живет с семьей в чешской деревушке и работает программистом. Еще 15 лет назад его знала едва ли не вся неформальная минская тусовка и половина милиции.
Андрей Ромашевский на Басовище-2005. Фото Дмитрия Гринкевича.
Ромашевский, известный также как Борман, был не только участником многих политических пэрформансаў начале 90-х, за что неоднократно был задержан, но и одним из основателей и председателем легендарной Партии любителей пива, в которую входили Лявон Вольский, Михаил Анемпадистов, Сергей Скрипниченко и другие. Сегодня, не смотря на время и расстояния, Борман контакт с Беларусью не теряет: каждый год он ездит на Басовище, общается с «партийцами» и просто друзьями. Ну и так же пьет пиво, правда теперь исключительно чешское.
Про самую пивную партию Беларуси
«Тот, кто имеет четыре дыры — не имеет право голосовать. Нам нужно было провести свой список кандидатов, а тот кто напился — не голосовал»
Партия любителей Пива — была, пожалуй, самой необычной партией в Беларуси, и что интересно, не такой уж и малочисленной. А среди членов партии можно встретить и таких известных людей как Лявон Вольский, Михал Анемподистов (автор логотипа), Северин Квятковский… В чем была причина такой привлекательности? В названии, программе, уставе?
«Думаю, что в первую очередь дело было в названии. Не так трудно собрать несколько сотен человек в партию, которая имеет откровенно популистский название. Устав партии количество членов скорее ограничивал, так как прием новых членов является бюрократическим процессом. Ну, а программу партии видел только партактыў — не то чтобы мы ее от кого-то скрывали, но не каждого она интересовала. Также важную роль в начале создания партии сыграли и личные контакты».
Борман с друзьями-анархистами Лёлікам Ушкіным и Павлюком Коновальчиком. Фото из архива Бормана.
А как вообще возникла партия и какая роль тебе принадлежала на самых началах?
«Это было в 1993 году. Я тогда учился на химфаке, на котором так и не доучился, потому что как раз тогда получил приказ создавать партию. Ко мне пришли мои старые знакомые Вадим с Юрам и говорят, мол, у нас в следующем году будут парламентские выборы и не было бы ничего плохого, чтобы мы получили в парламенте какие-то пару мест — это, разумеется, помогло бы как-то нашему бизнесу, и ты тоже не должен был бы заниматься студенчеством разным.
Почему нет? Знакомы мы с ними были уже давно, виделись еще на клубе Льва Кривицкого «Современник», потом просто на каких-то акциях Кривицкого, некоторое время работали вместе в самиздате. В начале 90-х мы как-то разошлись, я пошел учиться, они делать бизнес, а потом вот опять сошлись.
Что касается создания партии, то практику в таких делах бюрократических я уже имел — сотрудничал и с Социал-демократическим союзом Кривицкого, был на учредительном собрании БНФ в Вильнюсе, на учредительных собраниях других организаций. Даже на учредительный съезд ЛДП Жириновского пролез. Почитал я законы о партиях, которые тогда существовали, сколько человек нужна на учредительное собрание, потом подготовил бумаги на регистрацию и организовал съезд. Тогда для создания партии нужно было всего сто участников».
Первый съезд партии состоялся в 1993 году в доме литераторов. Самый массовым был второй съезд в 1994-м, когда принималась предвыборная программа партии. Он проходил в два дня и для этих целей даже был арендован Дворец Железнодорожников. С его балкона участникам съезда и обычным прохожим играли группы Zyhimont Vaza, Магазин и другие.
«На съезд был приглашен каждый член партии. Съезд проходил в большом зале, а внизу в фойе пиво раздавалась всем членам партии по мандату бесплатно. Были компостере. Получил бутылку — сделали дыру, получил вторую бутылку — другую дырку, получил третью бутылку — третью дырку, получил четвертую бутылку — сделали четвертую дырку. Тот, кто имеет четыре дыры — не имеет право голосовать. Нам нужно было провести свой список кандидатов, а тот кто напился — не голосовал. Таким образом мы ограничили высший орган людьми, которые нормально работают с головой. А тот, кто за это время успел выпить четыре пива, не был интересен для нас как тот, кто решает политику партии».
Снимок с первого съезда националистов в Витебске. 1994 год.
Очевидно, что не смотря на такое название, в партии цанілася трезвая голова. А как вы пришли к такого необычного названия?
«Понятно, что после решения создать партию пришло и решение, что надо ее как-то назвать. Есть разные способы как называть партию: традиционные, по идеологии, а бывают случаи провокационного названия. Мы использовали маркетинговый способ. Ну и конечно учитывали польский прецедент, там также существовала Партия Любителей Пива. Польская партия была нашей выбранной моделью, как строить партию, или, точнее, как идти на выборы с партией.
Польская Партия Любителей Пива на своих первых выборах получила 10% или 15%. Это было невероятно много, это была третья партия. Так что ничего нового мы не придумали. С нас смеялись, говорили «вы что, идиоты». Но мы решили, пусть нас лучше будут принимают за идиотов, но мы получим свои места в парламенте. Но мы проиграли по причине, что у нас с Польшей немного другие избирательные системы: они имеют пропорциональную систему из списков партий, а у нас — мажоритарная система. Так что фактически мы проиграли только потому, что наша избирательная система отличалась от польской».
«Послужной список» Бормана
«Если все наркотики будут легальными, то тогда не будет и мафии. Ей будет просто не выгодно зарабатывать на этом»
Трудно даже перечислить, в каких только акциях и организациях он не участвовал и в какие истории не попадал. Он был членом Демократического союза Новодворской — одной из самых известных антисоветских организаций. Сотрудничал с белорусскими социал-демократами Льва Кривицкого. Принимал участие как гость зарегистрирован в учредительном съезде БНФ в Вильнюсе. В начале 90-х даже успел посидеть в палатках на Площади Независимости.
«Акцию, как оказалось, делали белорусские фермеры, которые имели какие-то проблемы с белорусской бюрократией либо с чем-то подобным. Даже не помню сейчас, чего они хотели — мо им налоги не нравились, либо им землю не дали в частную собственность… Пришли эти фермеры и поставили палатки и начали там голодать и умирать. А там как раз в какой-то день подходил этот парад на день Октябрьского переворота, а мы решили присоединиться. Это был последний минский парад с танками».
Борман на Площади Независимости. Фото Владимира Кормилкина.
Было даже членство в транснациональной (на самом деле итальянской) радикальной партии Партии radicale. Кстати, по инициативе этой неправительственной организации был образован суд в Гааге. Ко всей политической активности можно еще добавить и координацию антыпрагібіцыянізму на Беларуси. Движения за отказ всех запретов, куда нужно добавить и отказ запрета на употребление всех видов наркотиков.
«Если все наркотики будут легальными, то тогда не будет и мафии. Ей будет просто не выгодно зарабатывать на этом. А полученные деньги та же государство может потратить на лечение тех же наркоманов или на пропаганду здорового образа жизни. Мафия же всегда будет пропагандировать только употребление наркотиков. Что касается моей деятельности — то я раздавал одноразовые шприцы наркоманам, уговаривал перейти на более легкие наркотики, пропагандировал здоровый образ жизни».
Первые Куропаты, попытки учиться и решение растить бороду
«Когда я поехал в Вильнюс стоять на баррикадах, то дал себе обещание, что пока Литва не получит независимости — не буду бриться»
В конце 80-х — начале 90-х мир необратимо менялся. И наверное тогда было просто невозможно остаться вне процессами, что происходили в обществе. Особенно если ты молод, любопытен и открыт для всего нового и неизвестного. Советский союз исчезал на глазах, а в странах зарождались национальные движения, что жаждали независимости для своих стран. Не обошли эти процессы и Беларусь… Говорят, что для белорусов переломным моментом были Куропаты. Попал на первые Куропатах в 1988 году и Андрей, будучи еще школьником.
«Куропаты 1988-го были достаточно интересными. Пришел я туда по объявлению… Сначала послушали Позняках возле кладбища, потом пошли в поле, там где ныне видно какое-то Уручье. Больше всего помню погоду — было ужасно холодно и падал мокрый снег. Ну а потом, когда мы возвращались к Минску на нас ждали менты с дубинками. В первый раз увидел. Ни дубинкой, ни газом я не получил — был достаточно молодой и быстрый;). Ну а на Куропатах 1989 я был одним из тех, кто нес крест…»
После школы Андрей пытался учиться в РТИ… два раза, а потом на химфаке БГУ, но так нигде и не доучился, так как говорит «в то время было много цікавейшых вещей».
Очевидно, что в то время когда Советский Союз разваливался, Борману было просто необходимо чувствовать ход истории буквально на своей коже. Поэтому когда стало жарко совсем рядом, в Литве, где происходили массовые митинги протеста, он поехал на баррикады «останавливать танки». Правда, танки так и не встретил, потому что жил не на тех баррикадах — под парламентом, в то время, как российские танки устремились под тэлецэнтар. Кстати, те литовские баррикады и обусловили в определенной степени такой необычный имидж Андрея (а-ля «Шамиль Басаев»).
«Когда я поехал в Вильнюс стоять на баррикадах, то дал себе обещание, что пока Литва не получит независимости — не буду бриться. Литва получила. Тогда подумал, что как-то быстро все получилось — неинтересно, думаю, ну пока Беларусь не станет независимой — не буду бриться. Беларусь получила независимость, только вот она недействительна какой-то. Короче какие-то отговорки все время находились…»
Фото из архива Бормана.
Опыт самиздата
Перестройка принесла гласность и свободу слова. Через самиздат, из которого рождалась независимая пресса, люди имели возможность узнать о том, что скрывала от них советская власть. Впрочем, народ изголодавшись по свободной, без идеологических примесей информации создавал хороший спрос на самиздат, что давало возможность и неплохо на нем подзаработать. Занимался самиздатом в свое время и Борман.
«Сначала я только распространял, потом уже имел свое собственное с друзьями издательства. Признаюсь, что делали и бомбили Москву тонами очень желтого самиздата (оттуда и деньги были). Что касается Минского самиздата, то в конце 90-х существовала частная газета „Белорусская трибуна“ — более-менее качественная с журналистского взгляда, но в основном русскоязычная. Казалось неплохо. Потом появилось второе издание — „Новости БНФ“ — журналистика хуже, более партийное идеологии. Редактировал Алесь Суша. Я, кстати работал в редакции в 1990-1991 гг., был ответственным секретарем редакции, делал макеты на Mac II+. После появилась „Свобода“ (Жук и Герменчук). Там был несравнимо лучший полиграфический уровень, профессиональная журналистика».
Квартира Бормана и тамошняя богема
Через свою няўрымсьлівасьць и активность Борман поспевал повсюду, что в свою очередь увлекала и определенным образом даже вдохновляла людей творческих. За пеший переход чешской границы Борман получил стишок от Соколова-Воюша. Поездки в Вильнюс с Лерой Сом закончились песней от нее. Правда, что за песня, Борман так и не признался, сказал, что интимного характера, поэтому «ищите в дискографии 1991 года». А «Посиделки» на сутках с Пушкиным вдохновили последнего на портрет Бормана.
Портрет Бормана. Автор Алесь Пушкин.
Про свою минскую квартиру Андрей вспоминает, как о месте с не очень хорошей репутацией. Но зато там успела перагасьціць немало известных нам личностей.
«Ляписы у меня пьянствовали почти в полном составе. N. R. M по частям, Zyhimont Vaza также. И Помидоров, который правда тогда еще не пел, до меня окном лазил».
«Как-то недалеко от кафедрального собора в Минске я с группой молодежи залез на канализационную шахту, и мы провозгласили там государственность»
Но, пожалуй, самая известная история, связанная с Борманам — это сожжение БССРаўскага флага около прэзыдэнцыі, за который его и посадили на Володарку. Правда, было это немного позже после упомянутого эпизода, да и флага-то оказывается он не курил.
«Ту акцию устраивали анархисты. Мы пришли на чужую акцию. Северин (Квятковский) там панасіў его вокруг прэзыдэнцыі, я повесил на туалет и снял. Потом его сожгли, но при сожжение меня не было. После приехала милиция и всех забрала. Я вернулся на место преступления — а там всех забрали — пришлось провоцировать и напрашиваться…»
Так хотелось, чтобы забрали?:)
«Ну так абыдна, всех забрали, а я где-то пиво пил:). Тогда подержали трое суток и выпустили под подписку о невыезде. Потом меня уже поймали в 1996-м, на День Воли и обвинили в сожжение флага. Вот тогда я три месяца просидел в Сизо, ожидая суда. Дали мне два года условно с отсрочкой на год. После этого я и решил уехать, потому что меня все равно за что-то бы поймали».
Но это был не единственный случай задержания. Борман уже давно успел привлечь внимание минской милиции, благодаря различным политическим акциям. Наверное даже трудно будет вспомнить количество его задержания. С другой стороны милиция уже скоро знала Бормана в лицо…
«Много было разных случаев. Как-то недалеко от кафедрального собора в Минске я с группой молодежи залез на канализационную шахту и объявили там государственность (а вокруг различные массовые беспорядки с наполовину разогнанного митинга). Ну и председатель центрального РОВД отдельно ходит и мозги всем управляет: „Граждане, расходитесь, не нарушайте правопорядок. А вам, Ромашевский — персонально говорю — расходитесь!“. Он хорошо знал меня из предыдущих задержаний, но на молодых это впечатление произвело.
Также был случай, когда взяли за пикет около прокуратуры и пешком конвоировали в РОВД, ведь ехать машиной я отказался».
На фото: Борман на Басовище-2008 общается с друзьями. Фото Юрия Сидуна.
Пиво, девушки и Беларусь
Что пераважаеш из алкоголя: пиво или более тяжелые как, например, Зуброўку, которую ты в этом году на Басовище менял на чешское пиво:)?
«Разумеется, пиво. Зуброўку это я для жены привез… Она много пива не выпьет…»
А какая у тебя стандартная порция — сколько бокалов?
«Один стакан на обед, второй вечером. Ну, а если начинаем пить, то кто считает, особенно после четвертого:)»
А как девушки относились к твоему «бородатого» имиджа? Не отпугивала?:)
«Кого-то отпугивала, а кого-то нет. Те, кого отпугивала, меня не интересовали. Так что очень качественный фильтр получился…»
По чем чувствуешь ностальгию в Беларуси?
«Ностальгия свойственна россиянам. Я в Европе везде как дома. Если мне чего-то из Беларуси не хватает — закажу. Если нужно будет появиться там лично — явлюсь».
Тогда можешь назвать себя каспамалітам?
«Не, я точно не космополит. За океаном и за Днепром у нас враги. Другая сторона — за Вязьмой, а Смоленск все же наш;) А в Европе я, полагаю, мог бы жить где-угодно, но ленивый я уже переезжать куда-то… Имело бы смысл за работой переехать в Германию или Ирландию, но язык учить, семью возить…»
Какие были первые ощущения, когда посетил Беларусь уже с чешским паспортом?
«Первым ощущением была опасность, но это быстро прошло. Нет ее там. Дальше было интереснее. Прошелся по знакомым местам — что-то осталось как и 10 лет назад, а что-то уже сегодня не узнать. Получилась такая интересная игра».
Чем для тебя сегодня есть Беларусь — несостоявшаяся мечта, чужая страна, «родина-уродзіна»?
«Своя страна с чужим населением. Но оно изменится. Пройдет пару гэнэрацыяў, и смогу туда спокойно на пенсию ехать».
Веришь?
«Не верю, знаю».
Партия любителей пива
Официальный символ «Партии любителей пива»
Партия Любителей Пива была создана в Минске в 1993 году. Деятельность партии была временно приостановлена решением Центрального Координационного Комитета ПЛП еще осенью 1996 года. Хотя официально действовало до 1997 года, пока не была закрыта решением Министерства Юстиции.
Количество членов в 1995 году составляла приблизительно 2500 человек. Среди членов партии можно встретить много известных лиц, деятелей искусства, политических активистов — художник Михал Анемподистов (автор партийное символики), музыканты Сергей Скрипниченко (Žygimont Vaza), Лявон Вольский (N. R. M.), журналист Северин Квятковский, лидер Свободных профсоюзов Геннадий Быков, председатель Белорусской Партии Свободы Сергей Высоцкий.
Съезды партии:
- Первый съезд — Учредительный — 10 августа 1993
- Второй съезд — Программный — 3-4 сентября 1994
- Третий съезд — Предвыборный — 1995
- На 2013 год запланирован следующий съезд — Возрождение.